Советски й Гамле т В середине монолога «Быть или не быть» есть перечисление невзгод этой жизни. <...> Вот оно в подлиннике: For who would bear the whips and scorns of time, The oppressor's wrong, the proud man's contumely, The pangs of despis'd love, the law's delay, The insolence of office, and the spurns That patient merit of the unworthy takes . <...> так перевел это место -прозой, стараясь как можно точнее передать смысл: «Ибо кто стал бы выносить бичи и насмешки жизни, несправедливости угнетателя, презрение гордеца, боль отвергнутой любви, проволочку в судах, наглость чиновников и удары, которые терпеливое достоинство получает от недостойных». <...> В «классическом» дедовском переводе Кронеберга верность Шекспиру как 'смысловая так и орормальная, предстает довольно растяжимым понятием. <...> Переводчик искажает, выбрасывает (в результате у него четыре строки вместо шекспировских пяти), вставляет в пятистопный ямб александрийскую строку, да и по-русски выражается довольно странно (первая еггрока): Кто снес бы бич и посмеянье века, Бессилье прав, тиранов притесненье, Обиды гордого, забытую любовь, Презренных душ презрение к заслугам. <...> Замечательнейший русский переводчик наших дней Михаил Лозинский демонстрирует предельную точность, хотя «Гамлет» далеко не ггринадлежит к его лучшим переводам: 120 В. МАРКОВ <...> Кто снес бы плети и глумленье века, Гнет сильного, насмешку гордеца, Боль презренной любви, судей медливость, Заносчивость властей и оскорбленья, Чинимые безропотной заслуге. <...> Вот, наконец, перевод Бориса Пастернака: А то кто снес бы ложное величье Правителей, невежество вельмож, Всеобщее притворство, невозможность Излить себя, несчастную любовь И призрачность заслуг в глазах ничтожеств. <...> Поражает несовпадение с подлинником чуть ли не во всем, кроме «несчастной любви». <...> В этих строках точно изображено положение самого Пастернака в те годы, и вряд ли нужно комментировать, что следует понимать под «ложным величьем правителей» и т. п. <...> А «призрачность заслуг в глазах ничтожеств» можно было хорошо наблюдать через двадцать <...>