Венок Сергею Есенину Алла Марченко Амо Сагиян и Сергей Есенин: праздник двойного юбилея Борис Кузин, тот самый ученый-биолог, с которым Мандельштамы познакомились в Ереване в 1930-м, в опубликованных «Вагриусом» воспоминаниях называет несколько причин, в силу которых в течение тридцати с лишним лет, прошедших со дня гибели поэта, никак не решался о нем написать. <...> Главная, однако, вот эта: «Трудно писать о людях великого дара, с которыми тебя связывала близкая дружба — некуда спрятаться самому. <...> Моя ситуация в случае с Амо Сагияном усложнялась еще и тем, что весомых (вещественных) доказательств того, что наши творческие и человеческие отношения и впрямь были и дружескими, и долгосрочными, у меня, к сожалению, нет (ни переписки, ни серии совместных фотографий). <...> Единственное достоверное свидетельство — вышедший в 1977-м в издательстве «Советский писатель» сборник «Зови, журавль» да блуждающее в Интернете интервью, взятое у Сагияна Зорием Балаяном. <...> Впрочем, и тут закавыка, ибо книга сия в нынешней Армении не упоминается, переводы из нее в юбилейные подборки не входят, а записанная в 1978 году беседа Балаяна с Сагияном опубликована почему-то только в год его смерти (1993). <...> Вот и выходит, что за давностью лет чуть ли не единственное подтверждение реальности нашего содружества — мое честное слово. <...> Утверждаю, а слышу скептическое: бывает, мол, бывает, да только не с живыми классиками, которых переводили столь же великие… <...> Интервью меж тем важное и ничуть не устаревшее. <...> В 1978-м собкор «ЛГ», путешествуя по Армении, неожиданно встречает приехавшего на встречу с читателями Амо Сагияна. <...> Получает в подарок «совписовского» «Журавля», а впридачу согласие на размену чувств и мыслей. <...> «Зорий Балаян: Если я не ошибаюсь, «Зови, журавль» — ваш первый сборник, над которым работал один переводчик — Алла Марченко. <...> Какой метод — коллективный или индивидуальный — вы считаете более удачным? <...> Амо Сагиян: На мой взгляд, в теоретическом <...>