Редлих Философские выписки из «Доктора Живаго» (Без претензии на полноту и стройность) Мой меч и мой народ «В сопровождении великого князя Николая Николаевича государь обошел выстроившихся гренадер. <...> Потому что ведь это театральщина, не правда ли? <...> Николай I I — единственная историческая личность, появляющаяся в романе Пастернака, да и то не прямо, а в рассказе Юрия Живаго Гордону, еще на фронте, еще до революции. <...> А поставленный во главе именно народа Николай Второй, Император Всероссийский, Царь ФИЛОСОФСКИЕ ВЫПИСКИ ИЗ «ДОКТОРА ЖИВАГО 79 Польский, Великий Князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая, был «порусски естественен и трагически выше этой пошлости». <...> В этой полуфразе и отречение, и подвал Ипатьевского дома, судьба человека в истории, в которой пошлость и театральщина, увы, очень даже возможна. <...> Это установление вековых работ по последовательной разгадке смерти и ее будущему преодолению. <...> Для этого открывают математическую бесконечность и электромагнитные волны, для этого пишут симфонии. <...> Только после него началась жизнь в потомстве, и человек умирает не на улице под забором, а у себя в истории, в разгаре работ, посвященных преодолению смерти, умирает, сам посвященный этой теме», (стр. <...> Это у домашних ссор есть свой генезис, и после того, как оттаскают друг друга за волосы и перебьют посуду, ума не приложат, кто на 80 Р. <...> Пастернак не устает повторять об этом в течение всего романа. <...> Пастернак неутомимо повторяет, справедливо опасаясь, что иной читатель может и не понять в чем дело: главное в Живаго его талантливость, созидательный склад его характера. <...> Встретились два творческих характера, связанные семейным родством, и хотя встало и второй жизнью зажило минувшее, нахлынули воспоминания и всплыли на поверхность обстоятельства, происшедшие за время разлуки, но едва лишь речь зашла о главном, о вещах, известных людям созидательного склада, как исчезли все связи, кроме этой единственной, не стало <...>