Об этом мы не раз вспомним, размышляя о структуре "Красного колеса". <...> Трудно сейчас сказать, по силам ли одному человеку грандиозная задача, поставленная автором 86 колесом" "Красного колеса": пахать целину в качестве ученого, разгребая груды лживых напластований и, докапываясь до истины, в то же время — с помощью творческой интуиции и воображения — заполнять белые пятна истории. <...> Однако, внимательно всматриваясь в текст "Августа" и "Октября", нетрудно убедиться, что обзорные главы — не вставные, что они органически связаны с основным текстом и составляют вместе с ним нерасторжимое целое. <...> Думается, в критической литературе о "Красном колесе" обзорные главы еще недостаточно оценены как явление искусства. <...> 87 высочайшей пробой, Солженицын ограничивается тем, что организует документы и факты, дает синтетически-уплотненное изображение течений и событий. <...> В основу "Красного колеса", в том числе — и обзорных глав, положены художественные принципы, которые определили и своеобразную структуру "Архипелага ГУЛага". <...> Вот что говорит сам Солженицын об этих принципах: ". <...> Опровергая десяти90 понесся на японмимо него мигающими багровыми летиями укреплявшуюся клевету на Столыпина, Солженицын не только приводит убедительные факты и аргументы, но и находит образные слова, разрушающие ложные представления об этом замечательном деятеле. <...> Не менее образно и ядовито говорится о придворных кругах, тормозивших начинания Столыпина: "Эта среда не отличается стальной упругостью, но — болотной вязкостью. <...> . В такой вязкости всегда тянутся неисследимые липкие нити из одного края в другой, они и дают болотной среде свою непобедимую болотную упругость. <...> . Привычное сравнение косной общественной среды с болотом здесь обогащается новыми оттенками и точно характеризует невыносимые условия, в которых приходилось жить и действовать Столыпину. <...> Далее писатель прослеживает, как постепенно "липкие нити" опутывали и делали бессильным <...>