Владимир ЧЕРНЯВСКИЙ О творчестве ГИБЕЛЬ ГЕРОЕВ Георгия Владимова Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма Иов, 30:26 1 Георгий Владимов вошел в литературу в 1961 году повестью «Большая руда»*. <...> Сюжет ее бесхитростен: молодой шофер Виктор Пронякин приезжает на заработки в Рудногорск, отчаянно рискует на своем МАЗе из-за лишних ездок и однажды, в непогоду, при крутом подъеме по скользкой глинистой дороге терпит аварию и гибнет. <...> Недаром недоумевающие и рассерженные официозные критики поспешили записать книгу Владимова по ведомству литературы критиче* Георгий Владимов. <...> Напарникам по шоферской бригаде Пронякин кажется карьеристом и стяжателем — только потому, что делает лишние ездки на своем легком МАЗе. <...> Намыкавшись вдосталь по миру («Намотался, намыкался, поверх головы хватит»), Виктор Пронякин хочет, наконец, «навсегда определиться» к месту: «.я себе жилы вытяну и на кулак намотаю, а выбьюсь». <...> Будь внимательней и тоньше бригадир Мацуев, он сообра205 ГРАНИ зил бы, что обыкновенный карьерист и стяжатель никогда не стал бы так любовно и самозабвенно воскрешать к жизни разбитый вдребезги его предшественником МАЗ, как это делает Пронякин в одной из первых, ключевых сцен повести. <...> Именно он убеждает начальника карьера Хомякова, что не нынче, так завтра большая руда непременно будет. <...> Гибель героя при крушении на размытой дождем крутизне карьера заставила даже «хлопцев» задуматься: кто виноват в случившейся беде? <...> Последние слова, по принципу кольцевого обрамления, связывают воедино начало и конец повести, помогая лучше уразуметь ее телеологию — целенаправленность всех ее деталей, композиции, стилевых элементов. <...> Таков, к примеру, «сквозной» образ куска руды — цвета запекшейся крови, ассоциативно связанный с трагическим концом героя. <...> Ч.), — читаем мы в начале книги, — проползла по холмистому дну карьера, подернутому дымкой, — через россыпи желтого песка, голубовато-свинцовой глины <...>