Щ А. П. ЧЕХОВ С ФОТОГРАФИИ 1904 Г. Этот номер посвящается пятидесятилетию со дня смерти А. П. Чехова Георгий Петров ЕЕ НЕ БУДЕТ БОЛЬШЕ НИКОГДА. <...> Их пленяет юмор ситуаций, юмор речевой, но Чехов закрыт для них, он — книга за семью печатями. <...> Помню «Вишневый сад» и «Трех сестер» в Художественном Театре, театре все еще Чехова, а не «имени Максима Горького», как он уже назывался тогда, в тридцатых годах. <...> Знаменитые чеховские темпы театром ускорены, сокращена до минимума трепетная мелодия пауз. <...> Но чуть-чуть уже смешной и старомодный Гаев стоит перед старомоднореалистическими декорациями Симова. такими всамделишньгми, что даже невьпгоревшие от солнца пятна на обоях стен обнаруживаются, когда снимают и упаковывают картины. <...> Стоит Гаев и декламирует, обращаясь к столетнему книжному шкафу: «Дорогой, многоуважаемый шкаф! <...> Сидевшая рядом со мной молодая студентка, вчерашняя деревенская комсомолка, стерла рукавом: непрошенную слезу, а затем, оправдываясь, сказала мне, совсем незнакомому: «у нас в избе такая старая укладка стояла — резная, а годов ей. <...> Нет 6 ГРАН И человека, который не откликнулся бы в какой-то мере на патетику сентиментального руссейшего Чайковского, на пейзажную слезу Левитана, на Чехова и чеховское. <...> . И пусть не всё подлинно у Чайковского — недаром его не признают и не любят мэтры вкуса — французы, пусть нет силы в Левитане: нам-то, русским, они дороги чеховской стихией интеллигентного, о, нет, не «интеллигентского» лиризма. <...> Его улыбка застенчива и скромна: а как хочется ему, устами Сони, поговорить о звездах: «мы увидим все небо в алмазах», — но он, Чехов, не смеет: смеет француз Додэ, великолепный рассказ которого «Звезды» никого не шокирует. <...> . . Для меня Чехов орежде всего — Чехов «Архиерея» и «Счастья». <...> 'В степи стерегут ленивые южные пастухи ленивые отары овец. <...> И лениво и бездумно плывут великолепные облака. <...> И тянутся медлительные рассказы о таинственном, о кладах, о счастье. <...> И рассказ расплывается <...>