В. Г. Белинский
Новые досуги Федора Слепушкина
Белинский В. Г. Собрание сочинений. В 9-ти томах.
Т. 3. Статьи, рецензии и заметки. Февраль 1840 -- февраль 1841.
Подготовка текста В. Э. Бограда.
М., "Художественная литература", 1976
OCR Бычков М. Н.
НОВЫЕ ДОСУГИ ФЕДОРА СЛЕПУШКИНА. Санкт-Петербург. В тип. императорской
Российской академии. 1840. В 8-ю д. л. 107 стр.
Поэзия есть дар природы; чтоб быть поэтом, надо родиться поэтом, но научиться или выучиться
быть поэтом -- невозможно. Это старая истина, которая давно уже всем известна; но, кажется, еще не
всем известно, что писать рифмованною и размеренною по правилам стихосложения прозою и быть
поэтом -- совсем не одно и то же. Странное дело! Ведь и это истина старая, которую очень бойко
выскажут вам даже те самые люди, которые на деле грешат против нее. Но вот здесь-то и видно различие
между отвлеченною мыслию и истинным знанием: первая есть, как сказал Шекспиров Гамлет, "слова,
слова, слова"; 1 а второе -- мысль, осуществляющаяся в деле. Многие говорят о поэзии, словно по книге,-
так и видно, что твердо заучили наизусть не одну пиитику; а спросите, каких поэтов и какие именно
сочинения они любят или не любят, -- и вы увидите, что такое "слова, слова, слова"! Так, например, у нас
были люди, которые громко-прегромко рассуждали об искусстве по "высшим взглядам"; судя по их
смелости и по звучности их фраз, вы могли подумать, что они и в самом деле знают искусство, как свои
пять пальцев. К довершению очарования, вы узнаёте, что они и сами поэты, то есть пишут повести,
романы, драмы; читаете их -- и видите, что все их высшие взгляды на искусство -- "слова, слова, слова",
потому что только грубое неразумение, а вследствие его и грубое неуважение к искусству и жалкая
посредственность могли породить таких чудищ...2
Что поэзия есть не плод науки, а счастливый дар природы,-- этому лучшим доказательством
Кольцов, и по сю пору прасол, и по сю пору не знающий русской орфографии. Что делать? русской, как
и всякой орфографии, можно выучиться и не выучиться, смотря по обстоятельствам и условиям внешней
жизни человека, так же, как и быть или не быть прасолом; но нельзя не иметь глубокого духа,
непосредственно обнимающего все, что от духа, пламенного сердца, на все родственно отзывающегося, и
роскошной фантазии, превращающей в живые поэтические образы всякую живую поэтическую мысль,-нельзя
их не иметь, если природа дала их вам, точно так же, как нельзя их приобресть ни трудом, ни
учением, ни деньгами, если природа отказала вам в них. И посмотрите, какою глубокою художественною
жизнию веет от девственных, простодушных вдохновений поэта-прасола! Задумывается ли он над
явлениями природы, и тщетно ища в себе ответа на внутренние вопросы, восклицает:
О гори, лампада,
Ярче пред распятьем!
Тяжелы мне думы -Сладостна
молитва! 3
Или, в пламенной молитве, у неба просит разрешения замогильной тайны бытия:
Спаситель, спаситель!
Чиста моя вера,
Как пламень молитвы;
Но, боже, и вере
Могила темна!..
Что слух мой заменит?
Потухшие очи?
Глубокое чувство
Остывшего сердца?
Стр.1