Пребывал Вельтман в Кишиневе по делам службы, работал над топографической съемкой Бессара бии, а потому много разъезжал. <...> 1 342 Примечательно, что сквозящая здесь между прочи ми — добрыми — чувствами неравнодушная ирония опи сания «живой картины» «Пушкин — завсегдатай киши невских пиров» проступает не менее отчетливо, чем почтительное чувство к Вельтману, как к остроумному, но стороннему наблюдателю местных нравов и нелицепри ятному пушкинскому критику. <...> Напрямую же речь пойдет об опубликованном в 1832 го ду романе Вельтмана «Странник», в замысле и создании которого большую роль сыграла упомянутая вначале дол гая бивачная жизнь его автора. <...> Касается это за мечание и другого пушкинского мнения, литературно уже более распространенного и критически более основа тельного. <...> Речь идет об окольно высказанном, доброжела тельном суждении Пушкина о романе, содержащемся в письме от 1 июня того же 1831 года к Нащокину: «Я сей час увидел в “Литературной газете” разбор Вельтмана, 2 Пушкин. <...> А именно, о возможном его странном психологическом сходстве с поэмой Кюхельбе кера «Агасвер» и непростом отношении ее автора к сочи нениям и литературной позиции Вельтмана. <...> Вельтман вообще более автор отлично хоро ших страниц, нежели выдержанных книг. <...> Записал это 25 ноября 1841 года в своем «Дневни ке поселенца» другой — понастоящему подневольный— странник и скиталец, «государственный преступник» Кюхельбекер. <...> Но всего лишь год спустя, посвящая своего любимого «Агасвера» тому же «недостаточно сильному» и «слиш ком мало душевному» Вельтману, Вильгельм Карлович с 3 Кюхельбекер В. К. <...> Но столько Вы мне известны как человек и оригинальный писатель, что я счел бы просто глупостью, если бы перед словами: Мило стивый Государь. я написал Господину Вельтману. <...> Не пото му только, что Вельтман — чье перо, едва поспевая за во ображением, прославило его как сочинителя историй, где сказочное ироническое мирно <...>