n. п. к ар с: а в и н ъ.
OCHOBbl
СРЕЛНЕВьКОВОЙ РЕЛИГIОЗНОСТИ
въ XII-XIII вtкахъ •
--жж-n
Е Т Р О Г Р А Д Ъ.
Т ннQrraфi!l "н.,
... ,,
дt.•• ... Загороi1,ныА пр., -; 4.
191S.
Стр.7
История средневековой религиозности, важной не только в
себе и для себя, но и для уразумения средневековых богословия,
догмы и ереси, нуJКДается в предварительном осуществлении двух
других задач: в определении понятия «религиозного фонда» или
«среднего религиозного человека>> и, во-в:rорых, в основанном на этом
понятии изучении эпохи, которую условно можно принять за предел
развития средневековой религиозности. Первый шаг к этому сделан
автором в «Очерках религиозной жизни в Италии XII-XIII веков» 1
,
непосредственным продолжением и завершением которых является
предлагаемая вниманию читателя книга. Во введении к ней пришлось
еще раз вернуться к понятию «среднего человека», так как за
протекшее от издания <<Очерков» время автор убедился в том, что
казавшееся ему естественным и самоочевидным нуJКДается в более
обстоятельном, может быть - даже минуциозном разъяснении ..
Только понятие <<религиозного фонда» может связать друг с
другом по видимости обособленные и даже противоречивые движения.
Только оно дает надежду на успех искателю общего в религиозности,
как бы скромны и ограничены ни были хронологические и
территориальные пределы его работы. Благодаря понятию <<среднего
человека» можно приступить к синтезу явлений духовной культуры
и до известной степени преодолеть или обезвредить опасности
синтезирующей работы. <
Стр.9
можно собирать, классифицировать и сопоставлять факты или тексты,
не обобщая и не синтезируя их, что можно в работе историка
обособить обособляемые лишь логически, да и то условно и неясно,
операции*. На самом же деле всякое чтение текста уже является его
толкованием и обобщением, всякая классификация и всякое сопоставление
синтетической работой. «Синтез11 создается и определяется
сам собою в процессе «аналитической11 работы, с самых первых
ее моментов. Он существует гораздо раньше, чем историк формально
приступит к нему, и направляет анализ в той же степени, в какой
сам им направляется. В том и трудность исторической работы, что в
ней практически неосуществимо обособление подготовительных
стадий ее, и все сочинения, ставящие себе целью «собирание11 или
«классификацию>~ материала, уже синтез, более или менее замаскированный
и бессознательный. «Faire passer sous \es yeux du \ecteur
quelqнes documents dates et certains dans \eur teneнr originale ... en у
joigвant \es avertissements convenaЬ\es114
не значит еще воздержаться
от синтеза, выражающегося в выборе и распыляемого в
«avertissemeвts11 5
луа, вместе с Сеньобосом7
за фантазии, а Мишле10
• Работы марбургских романистов6
осуждающего Моммзена8
и Карлейля11
за недостаток критичности,
по существу не менее претенциозны, чем «l'essai, foпne rapide et
dangeureнse de synthese11 12• А поэтому они могут быть признаны
подготовительными лишь условно, требуют к себе более осторожного
отношения, чем плохо изданный или сомнительный источник,
и не в состоянии подготовить синтез для кого-нибудь другого, кроме
их автора. Д,ЛЯ синтеза необходима самостоятельная переработка
всего материала и повторение всех уже проделанных другими работ.
И то и другое едва ли возможно. А следовательно приходится
или совсем отказаться от синтеза или подходить к нему как-то иначе.
Синтез всегда был и будет делом индивидуальным и субъективным,
субъективным осмыслением реально воспринятого. Следовательно,
надо поставить исследователя и критика в положение, по
возможности облегчающее выделение субъективных сторон труда
и их оценку. А это недостижимо, если база синтеза широка и корни
его уходят в необозримый и рассеянный материал или в частные
синтетические построения. Таким путем мы возвращаемся к понятию
«среднего человекю1, которое позволяет утверждать, что существо
духовной культуры данного периода выражено распространенными
и крупными явлениями. База исследования благодаря этому
суживается, становится доступной критике и самокритике, и центр
* Разумеется, этим нисколько не отрицается «собирание материала» в
смысле издания источников, хотя и здесь выбор текстов должен определяться
«важностью» или «значением» их, т. е. некоторым синтетическим моментом.
В тексте имеется в виду главным образом «собирание» «par especes de faits» 4
или классификация материала.
16
и самого Ланги
Курциуса9
Стр.10
тяжести ложится не на рассеянный материал, а на материал ограниченный
и сосредоточенный, около которого естественно группируются
разбросанные в источниках указания.
Для религиозности Италии в XII-XIII веках эту задачу автор
попытался выполнить в f>l3YX своих книжках, из которых вторая
лишь объединяет, систематизирует и расширяет отрывочно высказанное
в первой*. Автор ожидает недоверчивого отношения к своему
построению и упреков в произвольности. Но его построение
должно было быть, если не произвольным, то субъективным, как и
всякое другое, и на это он шел, выпуская в свет свою книгу, шел не
из самонадеянности или самомнения, а потому, что знает место
индивидуальной работы и верит в плодотворность и важность коллективных
усилий. Они ЖР. мыслимы лишь путем индивидуальных
построений, неизбежно субъективных, но необходимых при всей
своей субъективности.
Территориальные границы работы расширены. Перейдя к немецкому
и французскому материалу, автор усмотрел в нем те же черты
религиозности, что и в Италии. Тем не менее он не решился расширить
заглавие 13, частью потому, что им непосредственно использован
не весь материал, частью потому, что боялся оказаться в положении
апологета, доказывающего для Германии и Франции то, что
найдено в Италии, и невальна утратившего нужную остроту и свободу
взгляда. Поэтому немецкий и французский материал должны
лишь пояснять и дополнять италианский, вместе с тем указывая на
аналогичные явления в религиозности Средней Европы.
Автор высказывает свою глубокую благодарность всем тем, кто
оказал ему то или иное содействие в его работе. К сожалению, он
лишен возможности причислить к ним критиков первого издания
этой работы. Одни отзывы слишком кратки, другие продиктованы
личными мотивами и молодечеством рецензента, решившегася на
передержки и подлоги1
~. С особенною признательностью вспоминает
автор о добрых советах и моfsальной помержке со стороны Алексанgра
Евгениевича Преснякова s и приносит глубокую сердечную благодарность
Николаю Петровичу Оттокару6
, в постоянном общении с
которым создавалась эта книга. Многое в ней косвенно или прямо
вызвано или определено его бескорыстным дружеским вниманием и
острою критикой, помержано его сочувствием, и эти немногие слова
лишь слабое и неполное выражение признательности автора.
В новом издании, несколько видоизмененном и пополненном
иллюстрирующими примерами, отброшены все ссылки. Из сказан*
По самому существу дела, ВЫ!Iсненному выше, совершенно отметаете!!
стремление к «полноте» аргументации в смысле полноты ссылок. Выбор текстов
обусловлен их иллюстративным значением; их можно бы и совсем не
приводить. Обоснование развиваемых в книге взгЛ!Iдов следует искать не в
текстах и ссылках, а в единстве предлагаемого мною синтетического построения.
17
Стр.11
ного ясно- почему. Тем не менее, если обстоятельства сделают это
желательным, автор предполагает дополнительно выпустить вторую
часть (примечания) первого издания. Пока он не видит в том надобности,
тем более, что общее значение его труда, вероятно, будет
яснее и лучше заставит читателя сосредоточиться на поставленных
вопросах, если внимание не станет отвлекаться в сторону дешевого
и легко достижимого при современном состоянии справочных пособий
обилия примечаний.
18
Стр.12