Оригинал здесь -- http://www.rulex.ru/01010150.htm
Айхенвальд, Юлий Исаевич, талантливый критик. Родился в 1872 году; сын популярного в
Одессе раввина. В 1892 году окончил курс в Новороссийском университете по историкофилологическому
факультету, получив золотую медаль за сочинение "Эмпиризм Локка и рационализм
Лейбница". Поселившись в Москве, был секретарем Философского общества и редакции "Вопросов
философии и психологии". Читает лекции по истории русской литературы на московских женских
педагогических курсах, в университете имени Шанявского и на высших женских курсах (Герье). Часто, с
большим успехом, читает публичные лекции в Москве и провинции. С 1895 года поместил ряд статей и
рецензий в "Вестнике Воспитания", "Вопросах философии и психологии", Словаре Граната, "Курьере",
"Научном Слове", петербургском "Слове" (критические фельетоны), в "Истории русской литературы XIX
века" Овсянико-Куликовского, в собрании сочинений Пушкина под редакцией Венгерова и других.
Особенно деятельное участие принимал в "Русских Ведомостях", где в 1895 - 1902 годах вел
философскую библиографию, и в "Русской Мысли", где с 1902 года давал обзор драматического театра, а
в 1907 - 1908 годах был членом редакции. Литературные характеристики А. вышли отдельным изданием
под заглавием "Силуэты русских писателей", I выпуск в 1906 году (М., 2-е дополненное издание, М.,
1908), II - в 1908 году (2-е исправленное издание, М., 1909), III - в 1910 году. Статьи педагогические и
философские собраны под заглавием "Отдельные Страницы" (М., 1910). Отдельно вышли также книжка
"Пушкин" (М., 1908) и брошюра "Валерий Брюсов" (М., 1910). Первые два выпуска "Силуэтов"
удостоены Академией Наук в 1909 году почетного отзыва. А. переведена сказка Апулея "Амур и
Психея" ("Пантеон Литературы", 1895); под его редакцией вышли книги Эллен Кей, "Век ребенка" (М.,
1905), Ланге, "Женский вопрос", Маймона, "Введение в современную эстетику" (1909). С 1899 года в
переводе и под редакцией А. выходит полное собрание сочинений Шопенгауэра. "Силуэты русских
писателей" отводят А. заметное, весьма своеобразное место в современной критике. Общепризнанными
можно считать его достоинства как замечательного стилиста. У него несомненно блестящий, образный
слог; его статьи нечто вроде критических стихотворений в прозе. Отсюда известная их вычурность.
Приподнятость А., однако, органически и свободно вытекает из его восторженного отношения к
литературе. Те писатели, которых он любит, представляются ему пророками; каждое слово их полно
священного значения, о них надо говорить молитвенно. Статьи А. являются попытками создания у нас
чисто импрессионистской критики, задачи которой не столько истолковать автора, сколько передать
впечатление, произведенное им на критика. Свои статьи о Пушкине А. так и называет "Отклики
Пушкину". С этим крайним субъективизмом, в конце концов, можно было бы помириться как с особого
рода творчеством. Но А. претендует и на объективное значение; ему кажется, что он рисует хотя и
силуэтные, но все-таки портреты. Между тем, его силуэты нередко теряют всякое сходство с
оригиналом, и это, главным образом, потому, что А. - историк литературы, намеренно игнорирующий
историю. А. исходит из того, что искусство есть нечто абсолютно самодовлеющее и потому сознательно
отказывается от анализирования писателя в связи с условиями места и времени. Опираясь на авторитет
немецкого эстетика Меймана, А. желает убедить русского читателя, воспитанного на отзывчивости к
этико-социальным запросам в искусстве и критике, что "великие мастера и их великие ценители не
только не служат продуктами своей эпохи, не только не подчиняются ей, а, наоборот, часто выступают в
резкой противоположности к ней и к современному обществу"; "художник, который делается рабом
социальных запросов, унижает этим и свое искусство, и самое общество". Вследствие такого отношения
к общественности, А. столь же тенденциозен, как и самые крайние из защитников утилитарного
искусства. Для А. сатирик, бытовик, общественник, будь это сам Тургенев, заранее осужден.
"Настоящее" художественное творчество интересуется только созерцанием природы, проблемами
страстей и... отношением к Богу. На религиозные вопросы враждебное отношение А. к идейности не
распространяется. - Лучше всего удался А. Пушкин, потому что он для него "божественный". Красиво
передано А. "сладкое" очарование "Бахчисарайского фонтана", интересны замечания о "Скупом рыцаре",
"Моцарте и Сальери". Слабее характеристики "Бориса Годунова" и "Евгения Онегина", именно потому,
что здесь главную роль играют быт и реальная действительность. - Отдельные тома "Силуэтов" не
однородны по общему тону. Благодаря первым "Силуэтам", за А. установилась репутация критика,
"обсахаривающего" тех писателей, к которым относится хорошо. Это совершенно верно. Но уже во II т.
"Силуэтов" А. с тою же неумеренностью, с которою он в I т. расточал похвалы, становится крайне
нетерпимым по отношению к творчеству идейно-общественному, а в III т. резко отрицательные
характеристики даже преобладают. В I т. очень содержательны этюды о Баратынском, Тютчеве, Гоголе,
Лермонтове, Гаршине, Чехове . С особенною теплотою говорит А. о Чехове, в котором усматривает не
столько пессимизм, сколько задушевную жалость ко всему несовершенному. В своем стремлении во
Стр.1