ЛЕВ ТОЛСТОЙ
CARTHAGO DELENDA EST (Карфаген должен быть разрушен)
(1896)
Журнал "Толстовский Листок/Запрещенный Толстой", выпуск пятый,
Издательство "Пресс-Соло",Москва, 1994. OCR: Габриел Мумжиев (gabrielmv@yahoo.com))
С каждым годом более и более учреждается обществ мира, чаще и чаще следуют один за другим
конгрессы мира, на которых собираются лучшие люди Европы, обсуживая стоящий поперек дороги
всякого движения человечества к осуществлению своих целей вопрос вооружения и приготовления к
войне, произносятся речи, пишутся книги, статьи, брошюры, со всех сторон разъясняющие и освещающие
этот вопрос. Нет уже теперь образованного и разумного человека, который бы не видел того ужасного,
вопиющего зла, которое производят безумные приготовления к войне дружественно связанных между
собой народов, не имеющих никаких причин для того, чтобы воевать друг с другом, и не думал бы о
средствах уничтожения этого ужасного, безумного зла.
Все аргументы, начиная с Мольтке и кончая г-ном Вогюэ, которыми люди, отстаивающие старый
порядок, хотели бы защищать войну, давно уже безнадежно опровергнуты; давно уже разъяснено и
доказано, что война поддерживает в людях не высшие, а самые низшие, зверские чувства; что для
разрешения столкновений, возникающих между цивилизованными государствами, могут быть учреждены
международные судилища, а для защита от воображаемого нападения варваров цивилизованным народам
достаточно одной сотой тех войск, которые теперь содержатся государствами; несомненно доказано, что
войны и приготовления к ним производятся только теми властвующими людьми, которым выгодны
войны, и что для всех народов они только пагубны и бессмысленны.
Но, удивительное дело, тут же рядом с этим сознанием бесполезности, преступности и
бессмысленности войны между образованными народами, к которой они все усиленно готовятся, в
последнее время с особенной самоуверенностью, если не сказать наглостью, проявляются среди военного
сословия самые противоположные чувства этому сознанию и выражаются так, как 40, 50 лет тому назад
они не смели выражаться.
Почти в одно и то же время в двух самых военных государствах -- в Германии и в России -совершены
офицерами возмутительные преступления: в Германии пьяный офицер убил беззащитного
человека под предлогом оскорбления мундира. В России компания пьяных офицеров тоже под этим
предлогом с помощью солдат, врываясь в дома, грабила и секла беззащитных жителей. Убийство,
совершенное немецким офицером, произошло при следующих обстоятельствах:
"11-го октября, вечером, в кафе-ресторане "Тангейзер", который был переполнен народом, сидели
два молодых лейтенанта местного гренадерского полка фон-Брюзевиц и фон-Юнг-Штиллинг. Около 12
часов ночи в залу вошли два штатских с двумя дамами и сели за столик около лейтенантов. Один из
штатских, механик Зипман, задел своим стулом стул, на котором сидел лейтенант фон-Брюзевиц.
Лейтенант счел себя оскорбленным и потребовал, чтобы Зипман перед ним извинился, на что тот
возразил, что и не думал оскорблять лейтенанта. Тогда фон-Брюзевиц выхватил шпагу и хотел ударить ею
Зипмана, но был остановлен хозяином ресторана и кельнером, что дало возможность Зипману скрыться.
-- Теперь моей чести капут. Я должен подать в отставку! -- воскликнул лейтенант, выходя из кафе,
но, узнав от полицейского, что господин, похожий на Зипмана, не выходил на улицу, снова вернулся в
кафе, надеясь там найти своего обидчика и вернуть свою честь. Действительно, он увидел там Зипмана и
бросился на него с обнаженной шпагой, несмотря на то, что безоружный механик, убегая от офицера,
усиленно просил у него извинения.
Произошла отвратительная сцена: среди оцепеневших мужчин и кричавших в ужасе женщин
храбрый лейтенант гонялся за убегавшим механиком и, наконец, нагнав его в углу двора, уложил на месте
ударом шпаги. Опуская окровавленную шпагу в ножны, офицер с чувством удовлетворения произнес:
"Чу, теперь моя честь спасена!"
Поступок русских офицеров еще отвратительнее: пьянствующие офицеры вывели из терпенья
толпу, над которой они издевались, и одного из этих пьяных офицеров прибили и сорвали с него погоны.
Офицер собрал товарищей и солдат и с этой командой пошел по домам евреев, врываясь в них, грабя
жителей и отыскивая несчастные погоны. Погоны найдены были на мельнице, и тут начались истязания
хозяев мельницы, истязания, кончившиеся смертью, как говорят некоторые. То, что сущность дела такова,
-- в этом не может быть сомнения; подробности же могут быть неверны, и поправить их нельзя, потому
что все это дело старательно было скрыто от всего русского общества. В газетах было только известие о
Стр.1