Владимир Шулятиков
Ф.М. Достоевский
(По поводу двадцатилетия со дня его смерти)
"Курьер", 1901 г., NoNo 22, 36
Русская критика при оценке литературного значения Достоевского сосредоточивала свое
внимание преимущественно на так называемом "втором" периоде его деятельности, т.е. периоде,
последовавшем за его выходом из "мертвого дома" и ознаменованном появлением его шедевров.
"Первый" период создания "Бедных людей", "Хозяйки", "Неточки Незвановой" изучен критикой
сравнительно мало. Еще меньше изучен период его "подготовительной" работы, период, в котором
слагались его литературные вкусы, определялось его общее миросозерцание, выяснялся его нравственный
облик.
А между тем изучение обоих последних существенно важно для изучения всего Достоевского. Все
без исключения крупные романы "второго периода" находятся в самой тесной генетической связи с
такими произведениями, как "Двойник", "Хозяйка", "Неточка Незванова": все психологические мотивы,
звучащие в позднейших произведениях, представляют из себя дальнейшее развитие мотивов ранних
повестей.
Мало того, ключа к пониманию таланта Достоевского нужно искать именно в его жизни и его
литературной деятельности, предшествовавших ссылке в Сибирь. Только выяснивши условия, среди
которых развивался Достоевский, и определивши предпосылки, положенные в основание его душевного
мира, можно выяснить, почему его творческая фантазия избрала определенный путь, почему его
художественная мысль работала в определенном направлении.
Постараемся же выяснить эти условия и определить эти предпосылки. Обратимся сначала к
периоду "подготовительной работы" Достоевского.
Мы имеем дело с семнадцатилетним юношей, учеником петербургского инженерного училища.
Это был замкнутый, стоявший вдали от товарищей, не принимавший участия в их общих делах и
проказах, нервный юноша "с земляным", болезненным лицом, юноша, любивший до страсти сидеть гденибудь
в уголке за книгой или расхаживать в одиночестве по комнате "с понуренной головой и
сложенными назад руками". Товарищи считали его "идеалистом" и "мистиком".
Его "идеализм", его отчужденность от товарищей объяснялись характером полученного им дома
воспитания.
Дома он рос среди тихой, патриархальной обстановки, которая гипнотизировала его вечным
однообразием своего порядка. Его воспитанием руководил отец - "человек угрюмый, нервный,
подозрительный", державший своих детей в самом строгом повиновении и подавлявший в них малейшие
стремления проявлять беспокойную энергию: даже игры в доме Достоевских велись чинно; монотонно;
даже во время их детям не позволялось нарушать дисциплины, шуметь и бегать Особенно старались
воздействовать на детей, приучая их к постоянному чтению. Товарищей и друзей со стороны у детей не
было.
И маленький Достоевский, по природе "впечатлительный и горячий как огонь", под воздействием
домашней обстановки, привык расходовать избыток жизненных сил на внутреннюю работу: обстановка
способствовала раннему развитию в нем мечтательности и склонности увлекаться игрой фантазии,
раннему развитию самостоятельности и чувства собственного достоинства. Природная впечатлительность
с годами развилась в нервозность...
Итак, юноша-Достоевский жил исключительно внутренней жизнью. Он знакомился с жизнью не
путем постоянных сношений с людьми, ознакомления с людьми, а путем чтения, книжным путем.
Фантомы, навеянные ему чтением, и фантомы, созданные работой его воображения и фантазии, заменяли
ему мир действительный.
Душевный мир человека он признавал единственно достойным поклонения. Больше всего на свете
он верил в силу "чистой души", "возвышенно прекрасной мысли", "вдохновения, как таинства небесного".
Выше всех на свете он ставил "возвышенный, беспорочных жрецов поэзии".
Одним словом он был форменный романтик.
Надо заглянуть в его письма, с которыми он тогда обращался к своему брату, чтобы убедиться,
насколько глубоко он был проникнут романтическими настроениями. Надо прочитать, с каким восторгом
он говорил тогда о чувствах, особенно культивировавшимися романтиками; надо познакомиться,
Стр.1