Гекзаметры

Вы взяли древний гекзаметр и окрылили его рифмами на концах и на цезурах. <...> У нас гекзаметр достиг высокого совершенства в переводах Гомера -- Гнедичем и Жуковским. <...> Но у последнего в прелестной "Ундине" можно найти пример пересыпанного рифмами гекзаметра: И подлинно рыцарю на ухо внятно Вот что шептал водопад: "Ты смелый рыцарь, ты бодрый Рыцарь; я силен, могуч; я быстр и гремуч, не сердиты Волны мои; но люби ты, как очи, свою молодую, Рыцарь, жену, как живую люблю я волну...", и волшебный Шепот, как ропот волны, разлетевшейся в брызги, умолкнул. <...> Я бы сказал, что самый гекзаметр у вас подобен упорной нити утка, извивающейся в богатых вышивках и соединяющей все их подробности в гирлянды. <...> Вы изображаете магию стихий природы, "Тех демонов глухонемых", которые то таятся, то проявляются и в волнах, и в скалах, и в пожарище заката, и в шуме лесов. <...> Но глухонемые стихии уже восприняли отпечатления духа человечества, жившего среди них. <...> ...Молодые и старые глаза отшельников жизни будут читать вашу книгу; молодые и старые сердца отзовутся на ее певучие строфы, а улица... будет реветь за стеной глухонемым демоном хаоса. <...> Нежно обнявшись, вдвоем на террасу они выходили, Где в чаще роз водоем сеял брызги серебряной пыли. <...> Лютня уже не поет в честь красавиц влюбленных канцону, Струны не кличут в поход внять оружья привычному звону. <...> Сад засыпает во мгле, теплый ветер ласкает мимозу... <...> В искрах роса на цветах, и стыдливо раскрылись мимозы. <...> Там, где платан в чаще рос и воды трепетало сиянье, Утро, глядясь в светлый пруд, на скамейке лукаво присело. <...> - Расцветали тихонько мимозы, Черный стоял кипарис, по дорожке отбросивши тени. <...> - Лунный свет, робкий шепот мимозы И молодые мечты, на земле воплощенные грезы. <...> В чаще душистой ветвей запевает, о чем-то тоскуя, Песню любви соловей. <...> Точно лобзанья звучат и чаруют молчание ночи. <...> Шепчутся ветер и сад, - Чаще вздохи и шепот короче. <...> В царство цветов и весны <...>